Форум » Игра » Марк Рикоза: Побег и его последствия. [#1.4; 1 и.д.] » Ответить
Марк Рикоза: Побег и его последствия. [#1.4; 1 и.д.]
Jillian: Дата: 28 июля 2021 года / 41-й день солнечного цикла (первые сутки после прибытия экспедиции), поздний вечер. Место: на подходе к деревне местных жителей. Погода: прохладно, даже холодно. Небольшой, но неприятный ветер. Задействованные персонажи: Марк Рикоза, Кирк Исходная тема Спустя несколько часов пути вдоль реки, Марк все же достиг своей цели. Перед ним открылся потрясающий вид на поселение того самого народа, о котором говорил профессор Бансал в своих записях. Азареги, так они себя называют. Деревня была окружена частоколом и рвом, вокруг в призрачном свете почти скрывшегося за горизонтом солнца можно было рассмотреть раскинувшиеся ровными рядами поля какого-то непонятного трубчатого растения. Впереди по дороге шли две женщины. Они о чем-то беседовали - в тишине можно было отчетливо расслышать их голоса, не смотря на то, что они шли довольно далеко от мальчика. Они направлялись к деревне, неся в руках большие корзины, вероятно, с добытыми на полях плодами.
Ответов - 23
Марк Рикоза: Оставив рюкзак в лесу, и взяв с собой только самое необходимое, Рикоза младший стал приближаться к поселению. От открывшегося вида дух захватывало от восторга. Никакие, даже самые красочные, описания из фантастических романов не могли заменить того, что испытываешь, когда видишь подобное. Но долго красотой пейзажа наслаждаться было нельзя – приближались две женщины, создавая дилемму: устроить первый контакт с местным населением прямо сейчас, или подойти вечером к окруженному частоколом поселению, и ждать что тебя радушно примут? Выбор был слишком простой и очевидный… Сердце забилось все быстрее. Марк глубоко вдохнул, пожалев о том, что когда-то не уделял должного внимания дыхательным упражнениям, и сделал шаг вперед, выхода из тени деревьев на дорогу, где его просто не могли не заметить. Вид он старался принять самый безобидный: что может быть безобиднее худого, растрепанного подростка, смотрящего на вас взглядом «последний щенок в лавочке», явно безоружного и растерянного? Наверное только банда террористов, за секунду до условного времени начала какой-нибудь операции… Впрочем, была надежда что в этом мире имеющие подобный вид подростки действительно безобидны. «Руки - на виду, открытые ладони» - повторил он про себя не в первый раз, словно читаю мантру.
Jillian: Женщины, при ближайшем рассмотрении оказавшиеся на вид довольно пожилой дамой и молодой девушкой, заметили мальчика не сразу. Первой обратила на него внимание девушка. Она чуть толкнула свою спутницу локтем и привлекла внимание к своей находке. Вид у них был довольно удивленный, но не похоже, чтобы они испугались и, тем более, не были настроены агрессивно. Та, что постарше, сказала что-то на своем языке, явно обращаясь к мальчику. Не требовалось особого знания языка, чтобы с достаточной уверенностью предположить, что ее фраза означала нечто вроде "Эй, ты кто такой и откуда взялся?". Они обе неспеша подошли на расстояние примерно в пять метров от Марка и остановились. Девушка задумчиво склонила голову на бок, внимательно рассматривая необычный вид пришельца.
Марк Рикоза: «Встретил бы в родном городе – и не обратил бы внимания» - подумал Марк, рассматривая приближающихся женщин. На первый взгляд – люди, как люди. Разве что двигаются более… естественно, что ли. Впрочем, так двигаются все, кто долгое время проводит в походах. Старшая из пришедших задала вопрос, не требующий особого перевода. - Я… издалека. – Марк, неопределенно – растеряно улыбнулся, пожал плечами, и указал рукой примерно в том направлении, где еще недавно пробирался через кусты. Слова не были нужны, но они придавали ситуации целостность, и помогали не отвлекаться на посторонние вещи. Например, на растения в корзинах, или на необычное плетение самих корзин.
Jillian: Женщины переглянулись между собой и несколько секунд о чем-то говорили на своем языке. Их речь звучала очень непривычно для слуха англоговорящего человека. Многие слова резали слух жесткими звуками и отдельными словами, состоящими большей частью из согласных, которые на удивление ловко произносились этими двумя особами. Выглядели они на самом деле вполне обычно, и от людей на первый взгляд ничем не отличались. Их темные волосы производили довольно ухоженное впечатление, пусть и не в современном европейском понимании понятия "ухоженный". Тщательно расчесанные, они были собраны в обычный конский хвост и покрыты косынкой, вероятно, в защитных целях для работы в полях, как можно было подумать. Не смотря на прохладный климат, кожа их была довольно смуглой - разве что немного светлее, чем у арабов или индусов. Их одежды не представляли из себя ничего необычного. Единственное, что можно было отметить в этом отношении - это были брючные костюмы, из чего можно было сделать предположение, что в их народе женщины или не носят подобные юбкам и платьям наряды вовсе, или как минимум не работают в них на полях. В остальном же это были неброские и утепленные одежды из какой-то грубой простой ткани. Их ноги были покрыты теплой меховой, но довольно бесформенной обувью. Продолжая разговор, женщина постарше периодически указывала на мальчика, иногда используя какие-то эмоциональные выражения. Вторая же пару раз хихикнула, и почти все время разговора не отводила взгляда от необычного мальчика. Наконец она подошла еще ближе и осторожно дотронулась пальцем до плеча Марка, но тут же одернула руку, будто немного испугавшись. Только сейчас можно было заметить, как необычно выглядят ее руки. Очень толстая и грубая кожа на ладони создавала впечатление, будто это не юная девушка, а пожилая старуха, всю жизнь занимавшаяся тяжелым ручным трудом. Ее пальцы были толстыми и узловатыми, словно покрыты сплошной мозолью, а ногтей, кажется, не было вообще. Руки второй женщины выглядели точно так же, или даже немного хуже. - Ташкам. - Произнесла девушка, указав рукой на себя и широко улыбнулась, продемонстрировав желтоватые, но вполне обычные на вид зубы, после чего снова указала на мальчика. Женщина постарше тоже подошла к мальчику, но ничего не говорила, а лишь кивнула в сторону деревни и не спеша пошла в том направлении.
Марк Рикоза: Женщины Марку показались приятными: ни надменности, ни подозрительности, которые так раздражали его во многих взрослых, не было. Когда младшая представительница внеземной цивилизации, наконец, осмелилась приблизиться, и коснутся его плеча, Рикоза на секунду даже почувствовал себя неловко за оставленный при себе пистолет. Ведь выходит, что итогом обсуждения его персоны стало, как минимум, не бросать его на ночь в лесу… Но меры безопасности, при всем безумстве плана, нужно было соблюдать, это не подвергалось никаким сомнениям. - Тас… Ташкам. – он неуверенно повторил имя девушки, и указал на себя – Марк. Старшая, которая так и не навала своего имени, двигалась в сторону деревни первой. Марк и Ташкам шли, отстав от нее на пару шагов, и с одинаковым любопытством наблюдая друг за другом краешками глаз. Вот только девушка, похоже, гораздо больше могла разобрать в наступающих сумерках….
Jillian: Женщины провели Марка через деревню. За частоколом довольно плотно располагались небольшие одноэтажные дома, сооруженные в основном из бревен, отдаленно напоминающие славянские избы. Они были разбросаны по территории беспорядочно, местами почти вплотную прилегая к другим домам. И только ближе к центру домов становилось все меньше, а свободного пространства, наоборот, больше. Самое разнообразное добро можно было обнаружить возле практически каждого дома, будто хозяева выставляли за пределы избы то, что по каким-то причинам было неудобно хранить внутри. Никаких других заборов было не видно. Не похоже было, чтобы здесь хоть кто-то задумывался бы о защите своего имущества от потенциальных воров. В сумерках было сложно в рассмотреть что-либо в деталях. К тому же, становилось уже совсем темно, а в домах не видно было ни единого огонька света. Однако даже при таком освещении на стенах домов можно было рассмотреть какие-то резные узоры, кажется, раскрашенные в разные цвета, различить которые в темноте не представлялось возможным. Но все же впереди виднелось яркое пятно света. К нему вела прямая и широкая дорога от самых ворот деревни, по которой и повели мальчика ташкам и ее подруга. При ближайшем рассмотрении пятно огня оказалось довольно большим костром, который, кажется, находился в центре деревни - хотя это впечатление вполне могло быть ошибочным, ведь в такой темноте сложно было точно определить даже размеры этой деревни. Однако было достаточно хорошо заметно, что на достаточно большом расстоянии от костра по всему диаметру не было ни одного здания - очевидно, из противопожарных соображений. Вокруг костра на больших бревнах и других импровизированных сиденьях разместилась большая и шумная компания местных жителей. Некоторые из них что-то ели, вероятно поджаривая свой ужин здесь же, на костре, другие же просто разговаривали. Женщина, довольно бесцеремонно, но не грубо взяв мальчика за руку, подвела его поближе к костру так, чтобы большинству из них было хорошо видно гостя. Она начала что-то говорить, громко и с улыбкой, но по толпе почти сразу прошел неоднозначный шепот. Некоторые явно были насторожены, другие заинтересованы. Те, что помоложе, осторожно подкрадывались поближе, пересаживаясь на свободные места, с которых было лучше видно. В свете костра можно было неплохо рассмотреть местных жителей. Они в общем и целом были похожи на этих двух женщин: смуглые лица, темные волосы, странные узловатые мозолистые ладони. Однако у присутствующих среди них детей, которых обнаружилось всего трое, руки были вполне обыкновенными, человеческими. Они почти сразу с любопытством и без всякого страха подбежали к Марку и стали его рассматривать, что-то говорили, обращаясь к нему, но дотронуться явно не решались. Ташкам с гордым видом ходила вокруг время от времени громко повторяя какую-то фразу, заканчивающуюся на "Марк", о смысле которой можно было легко догадаться, поскольку каждый раз она указывала пальцем в сторону гостя, а те, к кому она обращалась, заинтересовано кивали. Из толпы почти сразу вышел один мужчина средних лет. Его одежда немного отличалась от одежды большинства, но сложно было сказать, чем именно. Он подошел к женщине, все еще державшей Марка за плечо. Прочие азареги, до этого живо обсуждавшие новость дня (по их многочисленным обращениям к этой женщине можно было догадаться, что зовут ее Выйкам), немедленно притихли. Однако, бросив несколько недобрый взгляд на Выйкам, сначала он обратился к мальчику. - Сэтрикэр, - представился он, после чего добавил несколько фраз на своем языке, смысла которых уловить не удавалось. При этом он бурно жестикулировал, указывая то на себя, то на других местных жителей, то просто на окружающее его пространство. - Антир? - спросил он же в конце, обращаясь все еще к мальчику.
Марк Рикоза: Марк вертел головой по сторонам, стараясь запомнить дорогу, разглядеть строения, разобрать узоры, распознать вещи, которые хозяева складывали за пределами дома (и тут же принимался строить теории об их использовании последних). Женщины же двигались вперед достаточно быстро, явно сговорившись с темнотой усложнить квест… И только когда троица добралась до костра, Марк понял, насколько же он устал за день, и каким холодным был ветер с того момента, как он выбрался из-под защиты деревьев. Вот только искать отдыха было все еще рано. Рикоза вглядывался в лица азарегов, стараясь уловить всеобщее настроение, которому могла подчиниться толпа… И не слишком ему нравилось недовольство мужчины, которое без труда читалась по интонациям, когда тот обращался к Выйкам. Мужчина представился, и имя его почти тут же вылетело у Марка из головы под напором жестикуляции и непонятных слов, но вот вопрос… Слишком правильно задан. Как будто на секунду оказался снова с семьей, в Китае, и таксист, до невозможного коверкая произношение спрашивает «-Америка-анцы?» « - Англичане» Холодно отвечает отец, и до гостиницы они едут в молчании. Только Сара с Саймоном, не выдержав, тихо спорят по какому-то пустяковому поводу…. Марк отрицательно покачал головой, одновременно отрицая и отгоняя воспоминание. - Человек – прозвучало достаточно отчетливо и громко, для слова, произнесенного уставшим подростком, посреди переговаривающейся толпы. Вернулись мысли о судьбе первой экспедиции. Все взвешенные «за» и «против» на пару мгновений показались какими-то далекими, детскими и наивными. «Надеюсь, вы не успели натворить ничего из того, за что меня могут тут затоптать без суда и следствия, братцы – лемминги» - случайная мысль вынесла образ заброшенного лагеря, и остатки страха. Только чуть быстрее, чем нужно стучало сердце.
Jillian: - Теловег? - С акцентом повторил Сэтрикер, и обернулся на своих соплеменников. Некоторые из них тоже повторили это слово, переглядываясь. Сэтрикер вновь обернулся к мальчику, выглядя крайне озадаченным. Было ясно, что это слово он слышит впервые. - Человек! Человек! - Послышалось более отчетливо откуда-то с противоположной стороны костра. Вскоре на свет вышла пожилая женщина - по человеческим меркам ей можно было дать не меньше 60 лет. Вид у нее был несколько грозный. Она опиралась на большую палку и сильно прихрамывала. Подойдя к Сэтрикеру, старуха начала какой-то разговор, иногда тыкая пальцем в сторону Марка с явно недружелюбным выражением лица. Наконец, Сэтрикер жетом попросил ее прекратить разговор и бросил какую-то фразу Ташкам, которая до сих пор с интересом следила за разговором на некотором удалении. Она кивнула и подошла к мальчику. Смысл ее следующей фразы понять не представлялось возможным, но благодаря жестам можно было догадаться, что она попросила следовать за ней.
Марк Рикоза: «Кажется, нас узнали… - Марк вслушивался в гневную речь Старухи – И нам не очень-то рады. Интересно, хоть где-нибудь мы, люди, сумеем появиться так, что бы не вызывать отвращения сразу и навсегда?» Обиды за такую память о человечестве не было. Было разочарование в людях, к которому он вполне был готов. В конце концов, именно что бы исправить чужие ошибки он и пришел сюда... И для того, что бы у тех, других, которым название "человек" не сказало ничего, через много лет в голосе не было гнева, как у Старухи. И тех воспоминаний, которые рождают гнев - тоже. Женщину попросили замолчать, а Марка – вполне недвусмысленно уйти. «Ведь все равно ничего не понимаю – зачем уводят? Или заметили, что валюсь с ног, и решили проявить гостеприимство? Хм…» Впрочем, судить о намереньях азарегов исходя из того, где его оставят на ночь, показалось более приятным вариантом, нежели строить догадки по интонациям говорящих, и Марк почти с облегчением последовал за девушкой. «Должно быть ищейки – Марк не слишком церемонился с выбором кличек для военных – уже догадались, куда я направился. Не могли не догадаться, при таких то обстоятельствах. Только бы им хватило ума не сунуться сюда сейчас же…»
Jillian: Ташкам привела Марка к одному из ближайших к костру зданий. Это было довольно крупное здание, и не похоже, чтобы в нем кто-то постоянно жил - вокруг дома не было никаких посторонних предметов. Девушка открыла тяжелую деревянную дверь и жестом пригласила гостя войти. Внутри оказалось довольно темно, и свет проходил только через открытую дверь. Можно было рассмотреть несколько спальных мест на полу, представляющих из себя нечто вроде накрытых шкурами матрасов. Комната была довольно просторной, на глаза попался довольно большой стол и несколько деревянных сидений. Единственное, хотя довольно большое окно, было плотно закрыто ставнями, и очевидно не предусматривало стекол. Однако в помещении было довольно тепло. Ташкам указала рукой на одну из "кроватей" и, улыбнувшись, вышла, закрыв за собой дверь. По звуку можно было догадаться, что она задвинула засов снаружи.
Марк Рикоза: Едва скрипнув, опустился засов. Ожидаемо, понятно и естественно с их стороны... Около минуты Рикоза стоял без движения, давая глазам привыкнуть к темноте, затем, не торопясь, подошел к окну и ощупал ставни. Плотно закрытые, вероятно запертые снаружи. Легких путей к побегу ему предоставить явно не собирались. «И не надо…» - без всякого раздражения сонно подумал парень. Еще раз пройдясь по комнате, что бы оценить ее примерные размеры, Марк потянулся, размял уставшие плечи, и упал на то, что можно было принять за матрац. «Надеюсь, местная разновидность клопов не съест меня полностью до утра... И есть ли здесь какая-нибудь разновидность клопов?» С этой мыслью приключенец закрыл глаза и сразу уснул.
Кирк: Тишина, установившаяся в доме после того, как Марк провалился в сон, минут через двадцать была нарушена. Сначала решительно скрипнул засов. Затем дверь распахнулась настежь, впуская в абсолютно темную комнату скудный свет с улицы и целеустремленного Кирка. Мужающий отпрыск вождя пролетел еще пару шагов и замер с занесенной ногой, заметив, что диковенный гость уже спит. Кирк беззвучно хлопнул себя по лбу, но ретироваться из хижины не стал. Когда он освободился от вечерних дел, о удивительной находке Ташкам не говорил, пожалуй, только немой. То есть, из неосведомленных оставался буквально только Кирк. Будучи раздосадованным тем, что он оказался в последних рядах, юноша с мрачной решимостью отправился получать информацию из первых рук. Ему мало было только слушать рассказы - он собирался этого странного мальчика как минимум пощупать. И то, что мальчик спал, не могло заставить Кирка повернуть назад. Он растворил дверь пошире, подошел к прикорнувшему Рикозе и присел на корточки. Найденыш-чужак оказался не таким уж волнующим зрелищем. Он пацанвы деревни он отличался только бледностью физиономии и общей худосочностью. И одеждой. Кирк протянул руку и потер между пальцами ворот верхней одежды. Найденыш заснул, не переодеваясь - то ли замотался, то ли не нашел смены в темноте. От мальчика тянуло потом и дымом лесного костра. Материал был совершенно незнакомый. Ни цвет, ни текстура Кирку раньше не попадались - хотя надо признать, что в тряпках он разбирался посредственно. Зато вольготно чувствовал себя в вопросах безопасности деревни и, пусть рассказы о давней беде, пришедшей невесть откуда, вызывали у него много сомнений, в необходимости ставень и засова Кирк не сомневался. И, к тому же, потеряйся у него такой шкет, он бы точно пришел бы за ним. И чем скорее, тем лучше. Мальчик сопел носом и спал. Кирк начинал скучать. Наконец он поднялся на ноги с развернулся: делать тут было больше нечего.
Марк Рикоза: Сон оказался коротким и был прерван достаточно бесцеремонно. Если на скрип открываемой двери Марк еще мог не среагировать, то холодный воздух сработал лучше любого будильника. Впрочем, сразу сообщать о своем пробуждении пришедшему он не собирался. На потенциального убийцу визитер похож не был. Вряд ли те так распахивают двери… На спасателя из числа людей – тоже. Ищейки бы уже тормошили его, пытаясь разбудить. «Кто-то из особо любопытных, не успевших полюбоваться у костра?» - эта мысль, как самая здравая была принята за потенциальную истину. По звуку шагов можно было сказать, что азарег вернулся к двери и открыл ее шире, затем приблизился к Марку. Человек продолжал дышать ровно, как дышат во сне. Пощупав край куртки, пришедший, кажется, удовлетворил свое любопытство. Впрочем, Марку и самому стало бы скучно в такой ситуации… Вот только у Марка была возможность ситуацию изменить и собственное любопытство. Когда азарег направился к двери, парень открыл глаза и сел.
Кирк: Кирк снова замер с занесенной ногой. За спиной найденыш сел столбиком и принялся сверлить киркову спину взглядом. - О, - сказал молодой человек, оборачиваясь, - О! Это было удачно, очень удачно. Кирк обернулся, вглядываясь в белеющее в полумраке лицо мальчика. Он и проснувшись, был совешенно обыкновенным мальчишкой - и, небось, даже не думал, какие споры вызвало его появление. - Проснулся? Кирк вернулся к лежбищу мальчика и наклонился, разглядывая его лицо. Глаза у найденыша были серые, светлые, как стеклышки. Голова с ворохом коротких волос без привычного Кирку хвоста смотрелась куцой и неполной. - Ишь ты, - сказал Кирк, снова опускаясь на колени. Затем положил ладонь на макушку. - Марк? - И заржал, заметив созвучие имен, прежде чем ткнуть в себя большим пальцем и сказать: - Кирк. Пару секунд он, сведя брови, несколько оценивающе разглядывал найдеыша. Потом взъерошил ему волосы и вздохнул, усаживаясь поудобнее: - Что, ни слова по-нашему не знаешь? Хотя и откуда тебе. Почему лег без одеяла, чучело? У вас так принято? Языковой барьер Кирка не смущал. Тому вряд ли бы хватило прочности, чтобы выстоять перед его решительностью.
Марк Рикоза: Кирк представился и засмеялся. Вероятно, над мимолетным созвучием имен. Марк улыбнулся. Смеяться не хотелось, а вот съесть что-нибудь было бы неплохо… Языковой барьер азарега похоже нисколько не беспокоил, как и чужое личное пространство. Впрочем, Марка такие вещи тоже не сильно волновали, и когда парень потрепал его по волосам, решил воспользоваться случаем и ответить тем же. Темные, как и у всех ранее встреченных азарегов, волосы ничем выдающимся не являлись… «Вряд ли это у них – распространенная форма приветствия… Интересно, а рукопожатие совсем не в ходу?» Кирк продолжал говорить. Марк не слишком вслушивался, но голос манера говорить ему нравились – совершенно не мешали думать. «Можно было бы попробовать составить словарь… Или хотя бы узнать, как здесь относятся к полночным перекусам.»
Кирк: - Эй, - засмеялся Кирк, скидывая ладонь мальчишки с собственного затылка, - с ума сошел? Марк смотрел на него осоловевшими со сна глазами и ёжился от ночного холода. Как этот найденыш мог не то, чтобы представлять угрозу - лес пересечь без неприятностей, Кирк не представлял. Наступила тишина. Азарег разглядывал пришельца, прикидывая, какое решение завтра примут насчет него в деревне. Марк молчал, изредка моргая поблескивающими в темноте глазами. Заговаривать не собирался. - Так, - наконец решил Кирк, потягиваясь, - спать. Иди спать. Понимаешь? Переодевайся и спать. Он сложил ладони вместе и, наклонив голову, прижал их к щеке. В исполнении отпрыска вождя этот жест смотрелся брутально. - Не понимаешь? - закатил глаза он. - Зараза. Сейчас. Положив ближе смену вещей, Кирк наклонился и, сощурившись, изучил верхнюю одежду найденыша. - Сейчас ты у меня ляжешь, - азартно сообщил он, дергая ворот у разделяющей всю куртку линии в разные стороны. Кнопки на горле со целчком разомкнулись. Кирк озадаченно потыкал пальцами молнию. Затем, мысленно махнув рукой, схватил куртку за нижний край и потянул наверх. - Ты там пропотел весь, - сообщил он, стягивая куртку с Рикозы через голову, - Ночью замерзнешь и простынешь. Не вертись!
Марк Рикоза: Ночной визитер, наконец, перестал говорить для себя, и попытался превратить информацию во что-то понятное Марку. Вот только жест мог значить как вопрос о том, собирается ли человек еще спать, так и предложение не обращать на азарега внимания и продолжать спать дальше… Парень отрицательно покачал головой, ожидая еще каких-либо пояснений. Вот только на пояснения Кирк не расщедрился, а начал возится с застежками куртки Марка. Правда, терпения на то, что бы разобраться с молнией ему, к счастью, не хватило «А на что ему вообще хватает терпения? Видимо это слово ему просто не знакомо» - о том, что значит, попытка его раздеть Марк предпочел не думать, остановившись на версии что любопытному Кирку хочется рассмотреть одежду подробнее, или спать в одежде здесь считается крайне некультурным… А значит мешать ему не стоит. Лучше помочь, и постараться избежать слишком близкого знакомства азарега с содержанием внутренних карманов. Марк перестал вертеться и легко вынырнул из куртки, благо ворот уже был расстегнут. Куртка полетела в лицо Кирку, а Марк – на пол, вместе с пистолетом, который не так уж и сложно было в такой ситуации запихнуть под матрац прежде, чем азарег уберет ткань с лица. Чем-то все это напоминало какую-то детскую игру, название которой вылетело из памяти за ненадобностью… А вот помещение с этого ракурса выглядело совершенно иначе, и свет выхватил из всего многообразие вещей сверток ткани. Должно быть – одежду. И если последнее предположение было верным, то намеренья Кирка становились понятными. Марк улыбнулся. В голову вдруг пришла мысль о том, что не обязательно знать родной язык человека, что бы высказать то, что ты думаешь о его действиях… «А хватит ли слов?» - всегда так… здороваешься? Нужные слова из языка антиран нашлись с трудом. Марк протянул руку к свертку, ранее опознанному как одежда.
Кирк: Кирк швырнул в сторону куртку и приготовился подвергнуть насильственной заботе заизвивавшегося мальчишку - но тот уже сидел столбиком и смотрел на него светлыми глазами. - Мгм, - сурово сказал азарег, приглаживая рукой волосы. Найденыш свел брови. На лице его отразилась работа мысли. Кирк, уже было приготовившийся бороться с чужаком за его же здоровье и процветание, помедлил с очередной попыткой стянуть с Марка экзотические шмотки - и не зря. Мальчишка, как оказалось, мог говорить и по-человечески. Со страшным, правда, акцентом - но и этого было более чем достаточно: услышавший знакомые слова Кирк хлопнул себя по бедрам: - Здороваюсь? - переспросил он, варварски коверкая произношение. - Я говорю "Спокойной ночи", потому что пора ложиться... Одежду... - Кирк на пару секунд задумался, подыскивая подходящее слово, затем плюнул и энергично вздохнул руками: - Одежду пере-того - прямо сейчас! Пробелы (и немалые!) в знании языка антиран Кирк компенсировал фантастической энергичностью общения. - Снимать, - щелкнул пальцами он, вспомнив нужное слово, - Ну? Переложив переодевание Марка на самого Марка, Кирк взял сложенную у лежбища рубашку и встряхнул её. - Иначе замерзнешь, - блестяще справился он со спряжением глагола. - Откуда ты?
Марк Рикоза: «Спать? Ну спасибо...» Марк был из тех несчастливых людей, разбудив которых обеспечиваешь им пару часов бессонницы. И из тех счастливых обладателей возможности не спать, когда происходят интересные события, не чувствуя себя усталым. Последнее не означало, что организм потом не отыграется потребностью спать в два раза больше, когда интересное закончится. Но хотя бы от насильственной заботы Кирк, похоже, отказался. И хорошо. «Кажется, меня все же признали существом разумным…» - Марк не спеша стал переодеваться. Ткань была немного колючей, но подобные мелочи Рикоза - младшего не пугали. За то она была плотной и какой-то совсем незнакомой на ощупь. Пришлось немного повозиться со шнуровкой, стягивающей рукава, но не более чем несколько секунд. Рубашка была свободной, опускалась почти до колен и не сковывала движения. Новый знакомый продолжал говорить. Многие из слов азарега были не знакомы Марку, но общий смысл фраз пока угадывался легко. Впрочем, радоваться этому долго не приходилось. - Откуда ты? – Вопрос был вполне предсказуемый, но… Как ответить на подобное, если даже не уверен в том, что здесь есть аналог понятия «иное измерение»? - Далеко, не такое… Земля. Человек не был уверен, что его Кирк удовлетворится подобным ответом, но ничего лучше без коммуникатора он все равно предложить не мог. А коммуникатор не оставить в лагере было нельзя, это было бы равносильно тому, что бы сразу поставить жирный крест на всех своих планах. Марк неопределенно пожал плечами, и несколько секунд они сидели в тишине. «Расспросить бы его о том, до чего они там договорились, но…» - Улыбка Марка на секунду стала не слишком веселой. - поесть – парень использовал земное слово, не вспомнив нужного – достать можно? Марк попытался жестами объяснить, что же он имел в виду. Азарег ему чем-то нравился. «И кто знает, чем там все закончится завтра утром? Может быть – последний шанс пообщаться в спокойной обстановке» НРИ: и вся эта чушь посвящается Дарвесту, без которого оно бы еще долго не было написано
Кирк: Кирк поднялся, разминая затекшие ноги. Найденыш шуршал в полумраке, готовясь ко сну. - Земля, - повторил азарег. Звуки чужой речи давались с трудом. Затем сел обратно, заглянув Марку в лицо. - Что ж вам там не сиделось? - риторически спросил он, не удосужившись перевести это на антиранское наречие. Мальчишка глянул на него уже прояснившимися от сонной мути глазами. Пристально и целеустремленно глянул. Кирк изобразил на лице внимание и готовность понять и откликнуться. "Блабла", - сказал серьезно шкет, - "достать можно?". И энергично зашевелил руками. Кирк свел могучие брови. Судя по жестам, юноша просил у него мясокрутку с лопастями. Или нет. Скорее, нечто прямоугольное и нарезанное. Или... Зубы? Прямоугольное нарезать и повертеть в зубы? Кирк на секунду замер, сосредоточенно сверля Марка взглядом. Потом хлопнул себя по лбу. - Еда! Нет, ну ты, конечно, да... - он осекся, - Голодный? - и, не переводя, - Горе мое. Ночь на дворе. Марк вспомнил об этом не то, чтобы катастрофически невовремя, но Кирк задумался - время ужина повсюду давно миновало. Впрочем, вскоре брови у него разошлись, и он небрежно махнул рукой: - Если мы решили тебя оставить, - сказал он, чудом попадая в антиранское согласование времен, - значит, и накормить не откажемся.
Марк Рикоза: Судя по реакции Кирка, ночные приемы пищи здесь обычной практикой не были. «А жаль. Интересно было бы найти расу, предпочитающую совиный образ жизни и питания. Вот только никакой гарантии, что для подобных существ мы бы не стали частью рациона…» О том, что еда азарегов могла оказаться для него непригодной, Марк не слишком волновался. В крайнем случае, он очень надеялся, что смерть от отравления будет максимально быстрой. Жаль, что взять из лагеря больше еды, не привлекая ненужного внимания, не представлялось возможным, а шоколадка кончилась еще на подходе к лагерю первой экспедиции. Озадаченное выражение исчезло с лица его собеседника. - … тебя оставить, значит, и накормить не откажемся. Половина звуков казалась смутно-знакомой, но их значения человек никак не мог вспомнить. Впрочем, то, что смог опознать слово «накормить» весьма радовало, ведь означало, что его поняли правильно. Настораживало слово «оставить». Ведь по тому, как развивались события, Рикоза младший принял за основную версию то, что судьбу его собираются решать утром… «Неужели ошибся? Или это тот случай, когда правда всего лишь вопрос формулировок?» Мысль о том, что местное население склонно очень быстро принимать решения, и он теперь здесь имеет статус заложника, Марку не слишком нравилась. Совсем-совсем не нравилась, но не слишком пугала, и, к счастью, не отражалась на лице.
Кирк: Найденыш молча на него смотрел и думал что-то свое, человеческое. Кирк поднялся на ноги и пружинисто попереносил вес с одной на другую: неудобно сидеть на корточках. - Сиди здесь, - сказал он (благо, настоящее время в антиранском ему уже давалось легко), - Я сейчас буду что-нибудь... Стану... приносить. Принесу. Понял? Кирк направился было к выходу, но у двери остановился. - Расселся, - сказал он, не переводя. Затем, после паузы, сказал на антиранском: - Под одеяло! Замерзнешь. Простынешь, умрешь. Он запахнул куртку - на улице стало зябко - и исчез в темноте за порогом.
Марк Рикоза: Прогуляться по поселению второй раз человеку не предложили, за что Марк был почти благодарен. Гораздо больше благодарен, чем за странную заботу, выраженную в предложении залезть под одеяло. Усталая улыбка Марка стала почти ироничной. «Ну и пусть принимают за беспомощного ребенка… Не первые и не последние» Дверь закрылась с уже знакомым Марку скрипом, и парень упал на кровать во второй раз за этот растянувшийся вечер, чем бесцеремонно воспользовались ранее оставленные без внимания сны.
полная версия страницы